Спустя несколько часов, мне, наконец, удалось оценить старания мастеров красоты. Подойдя к зеркалу, я себя просто не узнала. Казалось, они привели порядок не только мою внешность, но и мои мысли. Теперь в отражении на меня смотрела другая, ухоженная и статная девушка, безупречная от кончиков волос до самых пяток. Влюбившись в свой новый образ, я вышла в зал полная счастья и уверенности в себе. Мне не терпелось продемонстрировать свою красоту перед зрителями.

К моему удивлению, в зале никого кроме девочек и менеджеров не оказалось. Несмотря на то, что клуб не был удостоен чести визита гостей, сцена не покидала своих героев. У бара сидело несколько девушек, с одной из которых я познакомилась. Ее звали Маша Каримова.

- Тоска… - многозначительно произнесла она.

- Здесь всегда так пусто или просто день плохой? – спросила я.

- Всегда, - ответила Маша,- Здесь все хорошо, только гостей нет совсем. Мне нужно домой унитаз купить, а я последнюю неделю кроме гарантии ничего не зарабатываю.

Гарантия за ночь составляла 600 рублей. Ровно столько получала труженица шеста, которая не заработала в тот день ничего. Кроме того, бесплатное питание для всех сотрудников позволяло более менее продержаться на плаву и хотя бы не умереть с голоду. Как потом выяснилось, многие девочки работали каждый день без выходных исключительно ради того, чтобы получить свою гарантию и поесть.

Мой первый выход на сцену не стал для меня таким уж значимым событием, каким должен был оказаться. Стараться перед пустым залом не было никакой нужды, поэтому я просто тренировалась делать крутки под заунывные песни "Энигмы". Никакой тревоги и волнения по этому поводу я не испытала. Настоящие переживания ожидали меня сразу после того, как я покинула сцену.

Возле бара ко мне подошел Шахматов, обнял меня за талию и сказал:

- Ну что, Осликова, чувствую, мне стоит поднять зарплату своим мастерам. Им удалось сделать невозможное.

- Почему Осликова? – спросила я.

- А ты похожа на ослика Иа, из «Винни Пуха». Будешь у нас Дарьей Осликовой.

«Странный выбор, - подумала я, - У всех девушек таких красивые псевдонимы: Морозова, Чайка, Алмазова… А я – Осликова».

- Издеваетесь? Можно не Осликовой? – жалобно попросила я.

- А какой тогда? – удивился Шахматов так, как будто других фамилий в мире больше не существует.

- Ну, Виноградовой, например. Или Балконской.

- Виноградовой-Балконской, - перекривлял меня Шахматов, - Сто долларов дам, если будешь Осликовой.

Услышав, что кому-то предлагают деньги, танцовщицы резко оживились и стали с интересом за нами наблюдать.

- Ни за какие деньги! – ответила я.

- Двести! – сказал Шахматов.

- Нет, - снова повторила я.

- Осликова, триста, последнее предложение. Или не получишь ничего.

И тут девушка с псевдонимом Самойлова Никита не выдержала.

- Соглашайся, дура! Это же аттракцион невиданной щедрости! Шахматов, что с тобой сегодня?

Снова странное и незнакомое чувство кольнуло меня в висок.

- Ну ладно, - согласилась я, - Несите свои деньги.

Через минуту Шахматов вернулся с пачкой запечатанных стодолларовых банкнот. Он покрутил в руках деньги, подумал, понюхал их, а затем, положив на стол всю пачку, спросил:

- А Жоповой будешь?

В этот момент Самойлова взвизгнула:

- Алексей Викторович! Разрешите мне быть Жоповой! Я за эти деньги кем угодно буду, и Засранкиной, и Гнидовой. На что только хватит вашей больной фантазии!

- Ты, Самойлова, за деньги дерьмо ложкой хлебать согласишься. А я предложение не тебе сделал.

Быть Жоповой за десять тысяч долларов я отказалась, тем более, я была абсолютно уверена, что Шахматов шутит. Но Осликовой за триста – почему бы и нет. В связи с полным отсутствием гостей, можно было рискнуть репутацией.

Шахматов отдал мне деньги и, полюбовавшись на меня, словно художник своим творением, сказал:

- Пойдем, Осликова, станцуешь мне.

Мы зашли в просторную комнату со стеклянной матовой дверью и уютными диванчиками вдоль стены. Шахматов приглушил свет и присел в ожидании волнующего действа. Хотя я никогда не танцевала настоящих приватных танцев, я все же была настроена продемонстрировать Шахматову все свое умение и талант.

Я встала у противоположной стены и начала медленно двигаться под музыку. Тело меня не слушалось, руки лихорадочно болтались возле туловища, а ноги неестественно сгибались в коленях. Покривлявшись у стены какое-то время, я подошла к Шахматову и опустилась перед ним на колени. Прижавшись грудью к его паху, я принялась извиваться. Лицо моего директора выражало полное спокойствие и безразличие. Этот штиль на его физиономии меня не особо вдохновил. Тогда я неосторожно села на Шахматова сверху, и начала двигаться в такт мелодии, имитируя половой акт, заставив тем самым Алексея Викторовича скорчиться от боли. Он с жалостью смотрел на меня и терпел. Воодушевленная собственным образом роковой красотки, я встала и повернулась к нему спиной. Я попыталась снять с себя платье, но запуталась в его бретельках. Чтобы избежать неловкости, я все-таки решила снять платье через голову. Оно не поддавалось. Услышав треск швов, я передумала, и попыталась снять его через ноги. Освободившись, наконец, из плена злополучной тряпки, я взялась за края трусиков, и посмотрела в глаза своему флегматичному зрителю - бурной реакции за этим не последовало. Подразнив его таким образом, я поняла, что нужно переходить к решительным действиям! Нужно показать ему что-нибудь эдакое, что взбудоражит его сознание. Тогда я в последней надежде решила исполнить коронный номер. Кувырок через голову! Я легла на ковер, оттолкнулась руками от пола, задрала вверх ноги… и застряла на середине трюка. Внезапно, мой неуклюжий зад потянул нижнюю часть туловища обратно, и я приняла исходную позицию. Факир был пьян - фокус не удался. Я снова попыталась повторить переворот, но и в этот раз мое тело меня подвело. Это было полным провалом! Раскорячившись на полу в незатейливой позе с задранными вверх ягодицами, и головой, просунутой между ног, я, кряхтя и сопротивляясь силам гравитации, пыталась завершить этот сложный волнующий маневр.

- Достаточно! – прервал меня Шахматов.

Я начала одеваться, расстроившись, что мне не дали раскрыть себя до конца. Я не показала ему еще несколько фишек, которые разучивала на репетициях.

- Ответь мне на один вопрос, - сказал Алексей Викторович, закурив сигарету, - Для чего мужчины ходят в стриптиз?

- Наверно для того чтоб посмотреть на красоту женского тела, расслабиться, - ответила я.

- Мужчины ходят в стриптиз для того чтобы нравиться женщинам! Ты должна дать ему то, чего он не может получить ни где и ни с кем. Ты должна в него влюбиться, внушить ему мысль, что он просто неотразим. Когда ты танцуешь для мужчины, ты должна хотеть его и быть от него без ума.

- Понятно, - склонив голову, ответила я.

- И запомни одно - никогда не пытайся при зрителе исполнять трюки, которые ты не умеешь делать безупречно. Со стороны смотрится так жалко, что бывает даже неловко на это смотреть.

Шахматов встал с дивана и направился к двери. Затем он остановился, обернулся и решил сделать контрольный выстрел в голову:

- И еще. Съешь мятную конфетку, у тебя пахнет изо рта.

Он закрыл за собой дверь, оставив меня наедине со своим стыдом и позором.

Полночь; 13/01/2011 12:29:12.